Золотодобывающая промышленность Южно-Африканского Союза накануне и в период Второй мировой войны

А.К. Кирсанов¹, П.С. Гребенюк², Н.А. Шкаруба^1
1 Сибирский федеральный университет, г. Красноярск, Российская Федерация
² Северо-Восточный комплексный научно-исследовательский институт им. Н.А. Шило Дальневосточного отделения Российской академии наук, г. Магадан, Российская Федерация
Горная Промышленность №3 / 2025 стр.180-187

Резюме: В статье представлен комплексный анализ золотодобывающей промышленности Южно-Африканского Союза в период 1930–1945 гг., когда страна обеспечивала около 40% мирового производства золота. На основе архивных документов, статистических отчётов и научных публикаций исследованы технологические, экономические и социальные аспекты развития отрасли. Рассмотрены структура предприятий, используемое оборудование и методы добычи, изменение объёмов производства, а также финансово-экономические показатели ведущих компаний, оказывавших существенное влияние на мировую конъюнктуру. Особое внимание уделено сравнительному анализу производительности труда: выявлено, что в 1939 г. выработка на одного работника в Трансваале (1,0 кг золота в год) была в 4–5 раз ниже показателей США (4,4 кг). Рассмотрены причины такого отставания, связанные с низким уровнем механизации трудоемких процессов при высокой концентрации производства. Показано, что в годы Второй мировой войны, несмотря на общемировой спад, золотодобывающая промышленность Южно-Африканского Союза сохранила устойчивость, что обеспечило стратегическую роль страны в поддержании международной финансовой системы.

Ключевые слова: золотодобыча, Южно-Африканский Союз, Витватерсранд, горная промышленность, история золотодобычи, производительность труда, Вторая мировая война

Благодарности: Исследование выполнено за счёт гранта Российского научного фонда №25-28-00296 «Сравнительный анализ золотопромышленности СССР накануне и во время Второй мировой войны», https://rscf.ru/project/25-28-00296/

Для цитирования: Кирсанов А.К., Гребенюк П.С., Шкаруба Н.А. Золотодобывающая промышленность Южно-Африканского Союза накануне и в период Второй мировой войны. Горная промышленность. 2025;(3):180–187. https://doi.org/10.30686/1609-9192-2025-3-180-187

Информация о статье

Поступила в редакцию: 02.03.2025

Поступила после рецензирования: 10.04.2025

Принята к публикации: 16.04.2025

Информация об авторах

Кирсанов Александр Константинович – кандидат технических наук, доцент кафедры шахтного и подземного строительства, Сибирский федеральный университет, г. Красноярск, Российская Федерация; https://orcid.org/0000-0001-7977-4954; e-mail: Адрес электронной почты защищен от спам-ботов. Для просмотра адреса в вашем браузере должен быть включен Javascript.

Гребенюк Павел Сергеевич – доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник лаборатории истории и экономики, Северо-Восточный комплексный научно-исследовательский институт им. Н.А. Шило Дальневосточного отделения Российской академии наук, г. Магадан, Российская Федерация; https://orcid.org/0000-0001-9940-9962; e-mail: Адрес электронной почты защищен от спам-ботов. Для просмотра адреса в вашем браузере должен быть включен Javascript.

Шкаруба Наталья Александровна – кандидат технических наук, доцент кафедры подземной разработки месторождений, Сибирский федеральный университет, г. Красноярск, Российская Федерация; e-mail: Адрес электронной почты защищен от спам-ботов. Для просмотра адреса в вашем браузере должен быть включен Javascript.

Введение

На протяжении практически всей истории человечества золото играло ключевую роль в мировой экономике, оставаясь универсальной мерой стоимости и стратегическим активом любого государства. По оценкам Геологической службы США на сегодняшний день лидерами по объёмам производства золота являются Китай, Австралия и Россия, по запасам – Австралия, Россия и ЮАР (рис. 1). Однако такой расклад сил сложился относительно недавно.

В первой половине ХХ в. в условиях глобальных экономических потрясений золото сохраняло своё значение как основа валютных систем и гарант международных резервов. Великая депрессия 1930-х годов и последовавшая за ней Вторая мировая война существенно повлияли на динамику мирового рынка золота, стимулируя спрос на него как со стороны национальных экономик, так и частного капитала [1].

Рис. 1 Мировые запасы и страны-лидеры по производству золота в 2024 г.
Fig. 1 Global reserves and leading gold-producing countries in 2024 

В этот период Южно-Африканский Союз (ЮАС) занял доминирующее положение в золотодобывающей промышленности, обеспечивая около половины мирового производства золота [2–4]. Уникальные геологические условия Витватерсрандского бассейна, значительные запасы высококачественной руды, а также внедрение передовых технологий добычи и переработки обеспечили ЮАС лидирующую позицию на мировом рынке. При этом особенностью отрасли стало сочетание высокой концентрации производства с относительно низкой механизацией трудоёмких процессов, что определило существенное отставание в производительности труда от США и других ведущих золотодобывающих стран. Экономическая структура страны во многом зависела от золотодобычи, что делало эту отрасль не только важнейшим источником доходов, но и ключевым фактором социально-экономической стабильности [5; 6].

Учитывая вышеналоженное, целью настоящей работы является исследование состояния золотодобывающей промышленности ЮАС накануне и в период Второй мировой войны. Особое внимание уделено анализу технологических, экономических и социальных аспектов, которые в совокупности определили как достижения, так и проблемные стороны южноафриканской золотодобычи. Применение сравнительного метода позволило выявить специфику развития отрасли на фоне показателей других стран, прежде всего США и СССР.

Методология

Методологическую основу исследования составил комплексный анализ архивных материалов, в частности «Сборника материалов по золотой промышленности. 1493–1943 гг»¹, подготовленного в Главзолото в 1944 г. сектором проектов перспективного развития золотоплатиновой промышленности института Гипрозолото под руководством горного инженера В.П. Бакакина. Данный сборник, сохранившийся в Государственном архиве Магаданской области, содержит систематизированные данные о развитии золотодобывающей промышленности в различных странах, включая статистику по ЮАС периода 1930-х – начала 1940-х годов.

В работе применён сравнительно-исторический метод, позволивший проследить эволюцию технологических и организационных аспектов золотодобычи в ЮАС на фоне глобальных экономических и политических процессов. Статистический анализ производственных показателей, финансовой отчётности и данных о трудовых ресурсах позволил выявить ключевые тенденции развития отрасли.

Для верификации архивных данных и расширения источниковой базы был проведён анализ современной научной литературы с использованием международных баз данных. Это позволило сопоставить советские оценки с современными исследованиями и обеспечить комплексный подход к изучению проблемы. Особое внимание в работе уделялось анализу методов добычи и переработки золота, организации труда, динамике производительности и влиянию Второй мировой войны на развитие отрасли.

Масштабы золотодобычи в Южно-Африканском Союзе накануне и в период Второй мировой войны

Краткая история становления основных районов золотодобычи

Современные историко-археологические исследования подтверждают, что добыча золота на юге африканского континента имеет многовековую историю – доказательства использования золота для украшений и других предметов найдены на археологических памятниках, таких как Маршарифе (X–XIII вв.), Great Zimbabwe (XIII–XV вв.) и Thulamela (XVI в.) [7]. Однако наиболее ранние достоверные сведения о горных работах в районе, соответствующем современной Южно-Африканской Республике (ЮАР), относятся уже к колониальному периоду и последующим XIX–XX вв. При этом известно, что в более отдалённые эпохи золотые разработки велись, скорее всего, к северу от нынешних границ ЮАР, в том числе вне пределов исторического Трансвааля (например, на территории современного Зимбабве [8]).

Становление современной золотодобывающей промышленности в районе Трансвааля принято относить к середине XIX в. Так, например, в 1870 г. два стартага (Баттон и Сазерленд) сообщили, что нашли на северо-востоке Трансвааля (примерно в 300 км от современного Йоханнесбурга), в горном массиве Мериисон-Рендж (Murchison Range) проявления золота [9].

Примерно в тот же период золото нашли и восточнее, в окрестностях Лиденбурга (Lydenburg), в частности, в известной ныне местности Пильгримс Рест (Pilgrim’s Rest). В данном районе в 1873 г. началась активная добыча россыпного золота, достигшая весьма существенных объёмов в течение нескольких следующих лет. Со временем здесь же стали осваивать и рудные месторождения, что привело к открытию ряда старательных поселений и шахт, заложивших основу ранней горнорудной промышленности Трансвааля [10; 11]. Однако подлинный расцвет золотодобычи в регионе наступил позже и был связан с рудниками юга Трансвааля.

В 1884 г. интенсивная добыча золота переместилась на Витаягерсранд (Witwatersrand), который в короткие сроки стал крупнейшим золотодобывающим районом не только в пределах Трансвааля и ЮАС, но и во всём мире. Именно здесь со временем вырос Йоханнесбург – ныне крупнейший город страны и один из мировых центров золотодобывающей промышленности. Значение Витаягерсранда как одного из богатейших золотоносных районов планеты сохраняется и по сей день [12], во многом определяя экономическую специфику всего региона.

Объёмы и тенденции золотодобычи в период с 1930 по 1945 г.

Рассматриваемый период времени (1930–1945 гг.) ознаменовался в истории золотодобывающей промышленности ЮАС устойчивым ростом и укреплением позиций на мировом рынке золота. Несмотря на влияние крупных потрясений, включая Великую депрессию и Вторую мировую войну, южноафриканские рудники продолжали наращивать объёмы производства, демонстрируя высокую степень приспособляемости и экономической эффективности.

По оценкам Геологической службы США, в эти годы доля ЮАС в глобальном производстве золота в среднем составляла порядка 40%, что сделало страну бесспорным лидером в отрасли. Для анализа мировых объёмов производства золота за рассматриваемый период были отобраны страны, ежегодные показатели которых превышали 1 млн тройских униций (рис. 2). Этот критерий позволил выделить ключевых игроков в золотодобывающей промышленности и продемонстрировать их вклад в глобальное производство золота.

Указанный временной отрезок представляет особый интерес для исследования, так как он позволяет проследить, каким образом промышленная и технологическая база ЮАС смогла ответить на внешние вызовы и продолжить динамичное развитие.

Согласно анализу представленных данных (см. рис. 2) можно отметить, что к странам-лидерам в области производства золота (страны, с годовым производством золота свыше 1 млн униций) на тот отрезок времени относились только 4 государства – Канада, США, СССР и ЮАС. В период 1930–1932 гг. данных по объёму производства золота в ЮАС нет, но на основании информации из научных источников [2–4] можно предположить, что этот показатель был близок к значению 1933 г. (43% от общемирового производства золота).

В период с 1933 по 1939 г. наблюдалось значительное увеличение объёмов производства золота, однако темпы прироста отличались. В Южно-Африканском Союзе увеличение составило 16,43%, с 11,01 до 12,82 млн униций, что отражает стабильное развитие существующей инфраструктуры добычи. В Канаде рост был более значительным – 72,54 % (с 2,95 до 5,09 млн униций), что связано с открытием новых месторождений и внедрением механизации. В США наблюдался стремительный прирост в 102,63% (с 2,28 до 4,62 млн униций) благодаря поддержке государства и фиксированным ценам на золото в период Великой депрессии. В СССР увеличение составило 96,25% (с 2,67 до 5,24 млн униций), что стало результатом политики индустриализации, открытия новых месторождений и интенсификации производства. Таким образом, можно отметить, что среднее увеличение темпов производства золота в каждой из рассматриваемых стран составило 2,2 млн униций, однако в процентном отношении ЮАС увеличило производство на 16%, в то время как остальные страны практически удвоили свои показатели. Эти данные подчеркивают региональные различия в развитии золотодобывающей промышленности, обусловленные как природными ресурсами, так и экономическими и политическими факторами.

В архивных данных СССР указывается, что в Трансваале относительно низкие темпы прироста золотодобычи в процентном отношении во многом объяснялись переходом местных рудников к интенсивной переработке руд с пониженным содержанием золота (около 7–8 г/т). В 1941 г. объём переработанной руды составил около 61 млн т, что более чем вдвое превышало показатель 1931 г. (29,6 млн т). Однако совокупный объём производства, как мы видим, не вырос так, как в других странах, поскольку освоение бедных руд, несмотря на повышение мировых цен на золото, не обеспечило пропорционального увеличения общего выхода драгоценного металла. Подобное несоответствие в темпах роста переработки и уголовом объёме производства свидетельствует о технологических и экономических сложностях, связанных с отработкой менее богатых участков месторождений.

Мировое производство золота планомерно росло с 1930 по 1940 г. (общий объём производства золота в мире в 1930 г. составлял 20,84 млн унций, а в 1940 г. – 42,27 млн унций), хотя производство золота в рассматриваемых странах росло ещё и в 1941 г., после чего уже началось снижение к уровню производства довоенного периода.

Во время Второй мировой войны ЮАС продолжала доминировать в мировой добыче золота, хоть и с постепенно уменьшающимися показателями (от пика производства – 14,39 млн унций в 1941 г., до практически к довоенному объёму в 12,21 млн унций в 1945 г.). Страна оставалась ключевым поставщиком золота на международный рынок благодаря своей удалённости от театра военных действий и отсутствию значительного влияния войны на горнодобывающую промышленность [13].

Рис. 2 Страны-лидеры по производству золота (1930–1945 гг.)
Fig. 2 Leading gold-producing countries (1930–1945) 

Основные золотодобывающие предприятия

В период с 1930 по 1945 г. золотодобывающая промышленность ЮАС представляла собой сложную сеть предприятий, сосредоточенных преимущественно в Виталерерандском бассейне (Witwatersrand), а также на нескольких перспективных месторождениях в районах Барбертон (Barberton), Пильгримс Рест (Pilgrim’s Rest) и Лиденбург (Lydenburg). Основу отрасли составляли рудные месторождения, которые разрабатывались преимущественно подземным способом из-за значительной глубины залегания золотых руд.

Ниже перечислены наиболее крупные рудники Трансвааля с примерными годовыми объёмами добычи (в тоннах) по состоянию на 1941 г.:

– Crown Mines – объём добычи 29,8 т, собственник Rand Mines, Ltd.;

– Randfontein – объём добычи 21,1 т, собственник Randfontein Estates Gold Mining Company (часть конгломерата Rand Mines);

– Government Gold Mining Areas – объём добычи 18,8 т, принадлежал разным акционерам (например, Anglo American или Rand Mines);

– East Geduld – объём добычи 17,3 т, в разные периоды контролировался крупными финансовыми группами;

– Daggadontein – объём добычи 17,2 т, архивные данные указывают на участие как местных, так и британских инвесторов;

– East Rand Proprietary Mines – объём добычи 16,9 т, исторически ассоциирован с Anglo American Corporation (частичное участие);

– Springs – объём добычи 16,5 т, встречаются упоминания о связи с Gold Fields;

– West Rand Consolidated – объём добычи 16,4 т, нередко фигурирует под управлением независимых акционерных обществ, тесно связанных с крупными конгломератами;

– Sub Nigel – объём добычи 15,5 т, небольшая компания, находившаяся под влиянием ряда крупных инвесторов;

– Rand Leases – объём добычи 14,4 т, была связана со структурами Rand Mines;

– Durban Roodepoort – объём добычи 13,6 т, по архивным данным, входил в сферу интересов нескольких крупных холдингов;

– Grootvlei – объём добычи 12,5 т, управлялась одной из местных компаний, позднее перешедшей под контроль более крупных конгломератов;

– Consolidated Main Reef – объём добычи 12,2 т, независимое акционерное общество, тесно сотрудничавшее с рядом международных инвесторов;

– South African Rand Land and Exploration – объём добычи 12,2 т, компания имела финансовую поддержку британских и американских банков;

– Brakpan Mines – объём добычи 11,3 т, в 1930-е годы фигурирует как самостоятельное предприятие;

– New State Areas – объём добычи 10,0 т, находилась в управлении одноименной компании, которая периодически привлекала средства сторонних инвесторов;

– Simmer and Jack – объём добычи 10,5 т, независимое акционерное общество;

– Geduld Proprietary – объём добычи 10,3 т, иногда упоминается в связке с Gold Fields of South Africa;

– New Modder – объём добычи 10,1 т, ориентировочно поддерживалась или финансировалась крупными холдингами.

Все перечисленные рудники в совокупности формировали основу золотодобывающего комплекса Трансвааля, при этом их территориальное расположение в районе Виталерера на определённом варианте было заполнено в обеспечении высоких объёмов производства золота в Южно-Африканском Союзе.

В условиях Трансвааля, особенно в районе Виталерера на каждое из крупных золотодобывающих предприятий обрабатывало весьма значительные объёмы руды, эксплуатируя несколько глубоких шахт и обладая развитой инфраструктурой из компрессорного и вентиляционного хозяйства, а также высокопроизводительными золотоизвлекательными фабриками.

На подобных рудниках трудилось до 15 тыс. рабочих, что наглядно отражает масштаб и организационную сложность горных работ. По имеющимся данным, только в первой половине 1943 г. в Трансваале насчитывалось 12 рудников, способных ежесуточно перерабатывать не менее 5 тыс. т руды, и 27 рудников с суточной переработкой свыше 3 тыс. т. Учитывая эти показатели, можно заключить, что типичное золотопромышленное предприятие Виталерера на рассматриваемый период ежегодно обрабатывало от 1,5 до 4,0 млн т руды, что обеспечивало выпуск от 10 до 20 т золота и занятость от 10 до 20 тыс. человек.

Технические и финансовые показатели

К концу 1930-х – началу 1940-х годов в ЮАС действовали около 50 юридически зарегистрированных золотодобывающих компаний. Однако реальное производство было сконцентрировано в руках не более чем десятка крупных холдингов. Такая ситуация частично объясняется высокими затратами на разработку глубокозалегающих руд и необходимостью привлечения значительных инвестиций.

Деятельность этих холдингов охватывала полный цикл: разведку, добычу и переработку руды, а также реализацию золота на внутренних и внешних рынках. К числу наиболее влиятельных холдингов относились Rand Mines, Ltd., Gold Fields of South Africa, Central Mining-Rand Mines, Anglo American Corporation, а также ряд акционерных обществ средней величины, владевших отдельными рудниками или участвовавших в совместных проектах.

В техническом отношении крупнейшие компании стремились к постоянной модернизации своего оборудования. Уже к началу 1930-х годов добыча велась на глубинах свыше 1,5–2 км, что требовало мощной компрессорной и вентиляционной базы, а также комплексных систем водоотлива и укрепления выработок. Шахты оснащались электрическими подъёмными установками, механизированными пневматическими буровыми установками и передовыми системами цивилирования, которые позволяли эффективнее извлекать золото из руды со сравнительно низким содержанием драгоценного металла [14]. Кроме того, компании активно расширяли пропускную способность своих обогатительных фабрик, способных обрабатывать тысячи тонн руды в сутки.

С финансовой точки зрения указанный период характеризовался стабильной привлекательностью южноафриканских активов для зарубежных инвесторов, прежде всего британских и американских. Несмотря на трудности Великой депрессии золото оставалось надёжным экономическим «якорем», поддерживая финансовую стабильность страны. Государство фактически опиралось на золотую промышленность для укрепления национальной валюты, а доходы от экспорта драгоценного металла позволяли привлекать иностранную валюту и смягчать последствия экономического кризиса [6; 15]. В 1937 г. из ЮАС было вывезено 367 т золота на общую сумму 82,8 млн фунтов стерильонов, что составляло 91,8% всего экспорта в ЮАС.

В годы Второй мировой войны роль золота в экономике ЮАС ещё более возросла. В 1943 г. налоговые отчисления от горнодобывающих предприятий составили до 22,5% общего дохода государства, помогая финансировать военные нужды союзников [6]. Повышение налоговой нагрузки не подорвало рентабельность добычи, поскольку цены на золото росли, а использование дешёвой рабочей силы сохраняло низкий уровень производственных издержек.

Неравномерное распределение богатств внутри страны было заметной чертой того времени. Операционное и управленческое звено, преимущественно представленное белым населением, получало основную часть прибыли за счёт владения акциями и получения высоких заработных плат. В то время как африканские (чернокожие) рабочие, составлявшие до 80–90 % трудовых ресурсов на шахтах, получали крайне низкую оплату и жили в условиях, существенно отличающихся от стандартов, доступных белым горнякам [15]. Для сравнения, средняя заработная плата белого шахтёра в конце 1930-х годов могла превышать зарплату африканского работника в 8–10 раз при сопоставимом объёме труда и риске травматизма.

Технологические аспекты добычи

Сложности работы на больших глубинах

С развитием добычи на верхних горизонтах шахты Трансвааля неизбежно уходили всё глубже. К концу 1930-х годов глубины в 2,0–2,25 км перестали быть исключением, а в отдельных случаях (рудники Валлэдж-Дип, Робинзон-Дип, Ист Рэнд Консолидейтед) они достигали 2,3–2,6 км. Согласно расчётам средняя глубина очистных работ по некоторым рудникам увеличивалась ежегодно на 30–60 м, формируя «средний» уровень разработки около 1200 м в конце 1920-х годов и свыше 1300 м в середине 1930-х.

Основная проблема при освоении больших глубин как на сегодняшний день, так и в те времена – возрастающая температура горных пород [16–18]. На уровне 2,0–2,3 км она может превышать 36–37 °C, создавая крайне тяжёлые условия труда и повышенный риск тепловых ударов. Для минимизации подобных опасностей на крупных рудниках применялись мощные системы вентиляции, а с 1926 г. – специальные холодильные установки. Примером может служить охлаждающий комплекс, введённый в эксплуатацию в 1935 г. на руднике Робинзон-Дип, стоимостью около 100 тыс. фунтов стерлингов и способный вырабатывать более 1,8 млн кг льда в сутки. Подобные проекты (в том числе и на Краун Майнс на глубине 1,8 км) показывали, что технологическое развитие в Трансваале позволяло продолжать горные работы даже при температурных условиях, ещё недавно считавшихся недопустимыми.

Проведение очистных работ, отжатия и победы руды на поверхность

На золотых рудниках Трансвааля процесс отбойки руды к концу 1920-х годов был механизирован примерно на 95%. Работа велась преимущественно с использованием пневматических перфораторов (в том числе так называемых «дрифтеров»). Так, в декабре 1929 г. насчитывалось около 8,6 тыс. буровых машин, при этом ручная добыча сохранялась только в отдельных случаях: например, в 1935 г. на руднике «West Rand Consolidated Mine» ручным способом получили около 9% от общего объёма руды.

Механическая погрузка начала распространяться с 1924 г. и постепенно охватывала всё больше рудников, хотя ещё в 1929–1930 гг. «Modderfontein» убирал при помощи скреперов лишь 43% отбитой руды. Для транспортировки руды под землёй применялись вагонетки вместимостью 0,25–1,0 т, которые на коротких участках перемещались вручную, а на больших расстояниях – механическими канатными дорогами или электровозами. По данным на 1928 г. 45 % занятых на подземных работах африканских рабочих были связаны именно с откаткой руды⁷.

Высокие объёмы перевозок (60–70 млн т руды в год, а также доставка на шахты десятков тысяч тонн материалов ежедневно) предопределяли важность подъёмных устройств. Первоначально шахтные подъёмники на Рэнде работали от паровых двигателей, однако уже с 1909 г. велась активная электрификация, хотя некоторые рудники ещё в начале 1930-х годов продолжали использовать паровую тягу.

Работа золотоизвлекательных фабрик

Развитие технологий по извлечению золота на трансваальских предприятиях в целом соответствовало мировым тенденциям. В 1886–1890 гг. основным методом служила амальгамация, обеспечивавшая около 64% извлечения.

Производительность труда

Анализ производительности труда на золотых рудниках Трансвааля выявляет существенное отставание от показателей США и Канады несмотря на высокий уровень механизации основных процессов. По данным 1939 г. в США выработка на одного работника составляла около 4,4 кг золота в год, в то время как в Трансваале этот показатель едва достигал 1,0 кг ⁸.

Сравнительный анализ крупных предприятий наглядно демонстрирует это различие. Например, на руднике «Хомстэк» (США) в 1937 г. 2500 рабочих и служащих обеспечивали переработку 1,3 млн т руды и получение 17,2 т золота, что соответствовало выработке 1,7 т руды на человеку-смену и 6,85 кг золота на человека в год. В то же время на руднике «Brakpan Mine» (Трансвааль) 10,4 тыс. рабочих (751 европей и 9648 африканцев) перерабатывали 1,4 млн т руды с получением 12,5 т золота, что давало только 0,44 т руды на человеку-смену и 1,2 кг золота на человека в год.

Такое отставание лишь частично объяснялось особенностями месторождений – большими глубинами разработки относительно низким содержанием золота в руде. Основной причиной являлось сохранение ручного труда на многих трудоёмких операциях, особенно при погрузке и транспортировке руды, где использовалась малопроизводительная рабочая сила с низкой квалификацией.

Социальная жизнь, труд и заработная плата рабочих

Большинство шахтёрской рабочей силы составляли африканские мигранты из соседних территорий (Бечуанолец, Южная Родезия, Мозаичик и др.), которые проживали в перенаселённых общежитиях («казармах»), нередко не имевших элементарных коммунальных удобств. В отличие от них белые шахтёры получали субсидируемое жильё и доступ к квалифицированной медицинской помощи⁹ [15; 19].

Результатом такой разницы в условиях стало значительное расслоение и постоянные конфликты на почве заработной платы и социальной несправедливости. Уровень травматизма на глубоких шахтах, достигавших на тот момент глубины порядка 2,5 км, оставался крайне высоким, а специализированные больницы (и тем более санатории) были доступны главным образом для работников европейского происхождения.

В 1946 г. африканские шахтёры организовали забастовку, потребовав улучшения условий труда и повышения зарплаты. Протесты, однако, встретили жёсткое противодействие: компании и государственные органы предпочли силовые методы урегулирования, опасаясь подрыва стабильного функционирования золотодобывающей отрасли.

Согласно архивным данным на протяжении предвоенных десятилетий (примерно с середины 1920-х до конца 1930-х годов) заработная плата европейских рабочих в Виталереграде практически не менялась, оставаясь в пределах 375–398 фунтов стерлингов в год.¹⁰. Это означало в среднем около 1 фунта стерлингов в день, что соответствовало заработкам, например, горняков в США (в 1939 г. – 5,36 долл., при паритете 1 фунт = 4,86 долл.). Более высокие оклады получали сменные бригадиры и квалифицированные машинисты: к примеру, в 1935 г. дневной заработок бригадира достигал 30 шиллингов 2 пенсов (примерно 1,5 фунта стерлингов).

Оплата африканским рабочим была существенно ниже. Ещё в 1897 г. владельцы рудников договорились установить для них ставку 2 шиллинга в день, что фактически оставалось без изменений на протяжении многих лет. В среднем месячная зарплата африканцев на золотых рудниках Трансвааля в 1929–1942 гг. колебалась между 53 и 58 шиллинами, что при учёте стоимости проезда к месту работы и покупки специальной обуви сокращало чистый доход до 36–40 шиллингов в месяц. Дополнительные льготы в виде продовольствия и жилья оценивались примерно в 23 шиллинга в месяц.

В 1930 г. на некоторых подземных работах сдельная плата за счет состава продукции 2 шиллинга 6–9 пенсов для молотобойцев и откатчиков, что в несколько раз уступало доходам аналогичных профессий в США и Канаде. Таким образом, при сохраняющейся стабильности заработной платы европейцев уровень оплаты африканских рабочих оставался незначительным, отражая системное неравенство в горнодобывающем секторе Трансвааля.

Золотодобыча ЮАС и СССР: сравнительные характеристики

Сравнительный анализ золотодобывающей промышленности ЮАС и СССР в 1930–1945 гг. выявляет ряд параллелей в организации производства. Для обеих стран была характерна высокая степень централизации и активная роль государства в управлении отраслью. Обе страны широко использовали низкооплачиваемый труд: в ЮАС это были африканские рабочие, составлявшие до 90% персонала, в СССР – заключённые в системе Дальстроя. При этом производительность труда существенно различалась по странам. В 1939 г. годовая выработка на одного работника в Трансваале составляла около 1,0 кг золота, что было в 4–5 раз ниже, чем на предприятиях США (4,4 кг) и значительно ниже показателей рудных (4,5 кг) и россыпных (7,6 кг) месторождений США. Эта разница объяснялась не только геологическими условиями, сколько более низким уровнем механизации трудоёмких подземных работ в ЮАС, где навалка и откатка руды производились преимущественно вручную.

В годы Второй мировой войны обе страны столкнулись со схожими проблемами – нехваткой рабочей силы и снижением материально-технического обеспечения. Однако ЮАС, находясь вдали от основных театров военных действий, сумела сохранить объёмы добычи на уровне 12–14 млн унций в год. В СССР же производство резко сократилось – в системе Главзолото более чем в два раза (с 83,2 т в 1941 г. до 37,8 т в 1944 г.), и только стабильная работа Дальстроя (около 70 т ежегодно) позволила частично компенсировать это падение. При этом обе страны сохранили свою ключевую роль в мировой золотодобыче, что имело стратегическое значение для обеспечения военных поставок союзников.

Заключение

Исследование золотодобывающей промышленности Южно-Африканского Союза позволило выявить уникальное сочетание факторов, обеспечивших доминирующее положение страны на мировом рынке золота. В условиях глобальных экономических потрясений и Второй мировой войны ЮАС демонстрировал устойчивый рост добычи, достигший пика в 1941 г. (14,39 млн унций), обеспечивая около 40% мирового производства золота.

Технологическое развитие отрасли характеризовалось явным дуализмом. С одной стороны, внедрялись передовые методы добычи и переработки руды: пневматическое бурение, цианирование, мощные системы вентиляции и охлаждения для работы на глубинах свыше 2,5 км. С другой стороны, многие вспомогательные операции, особенно погрузка и транспортировка руды, оставались слабомеханизированными, опираясь на малопроизводительный ручной труд.

Это противоречие отразилось в экономических показателях: при относительно низкой производительности труда (около 1,0 кг золота на работника в год против 4,4 кг в США) отрасть демонстрировала высокую рентабельность благодаря использованию дешёвой рабочей силы. Социальное неравенство, выражавшееся в десятикратной разнице заработной платы между европейскими и африканскими рабочими, создавало постоянную напряжённость, что проявилось в забастовочном движении 1946 г. Тем не менее золотодобывающая промышленность ЮАС сыграла ключевую роль не только в развитии национальной экономики, но и в поддержании международной финансовой системы.

Таким образом, проведённое исследование позволило выявить и проанализировать ключевые особенности золотодобывающей промышленности Южно-Африканского Союза в период 1930–1945 гг., включая технологическое развитие отрасли, организацию производства и социально-экономические аспекты. Несмотря на явные противоречия между высокой механизацией основных процессов и сохранением ручного труда на вспомогательных операциях отрасть демонстрировала устойчивое развитие и обеспечивала значительную долю мирового производства золота даже в условиях глобальных экономических и политических потрясений.

Сноски

¹ Золотая промышленность Трансовалля 1934–1943 гг.: сб. материалов по золотой промышленности. 1493–1943 гг. Главзолото, Москва, 1944. Государственный архив Магаданской области (ГАМО), Ф. Р-23. Оп. 1. Д. 1542.

⁴ Золота промышленность Трансвааля 1934–1943 гг.: сб. материалов по золотой промышленности. 1493–1943 гг. Главзолото, Москва, 1944. Государственный архив Магаданской области (ГАМО). Ф. Р-23. Оп. 1. Д. 1542.

⁷ Золота промышленность Трансвааля 1934–1943 гг.: сб. материалов по золотой промышленности. 1493–1943 гг. Главзолото, Москва, 1944. Государственный архив Магаданской области (ГАИО). Ф. Р-23. Оп. 1. Д. 1542.

⁸ Там же.

⁹ Золота промышленность Трансвааля 1943–1944 гг.: сб. материалов по золотой промышленности. 1493–1943 гг. Главзолото, Москва, 1944. Государственный архив Магаданской области (ГАМО). Ф. Р-23. Оп. 1. Д. 1542.

¹⁰ Так же.

Список литературы

1. Eichengreen B., Temin P. The gold standard and the great depression. Contemporary European History. 2000;9(2):183–207. https://doi.org/10.1017/s0960777300002010

2. Boericke W.F. South African gold. Financial Analysts Journal. 1959;15(5):55–58. https://doi.org/10.2469/faj.v15.n5.55

3. P. T. Witwatersrand mining practice. Nature. 1932;130:114–115. https://doi.org/10.1038/130114b0

4. Kitchin J. Gold production and consumption. The Review of Economics and Statistics. 1932;14(3):126–131. https://doi.org/10.2307/1927139

5. McCulloch J. Counting the cost: Gold mining and occupational disease in contemporary South Africa. African Affairs. 2009;108(431):221–240. https://doi.org/10.1093/afraf/adn085

6. Bell J.A. The influence on the South African economy of the gold mining industry 1925–2000. South African Journal of Economic History. 2001;16(1-2):29–46. https://doi.org/10.1080/10113430109511132

7. Miller D., Desai N., Grigorova D., Smith W. Trace-element study of gold from southern African archaeological sites. South African Journal of Science. 2001;97(7):297–300. Available at: https://hdl.handle.net/10520/EJC97347 (accessed: 25.01.2025).

8. van Rhjin H.E.A.J.R. The importance of the South African mining industry. African Affairs. 1959;58(232):229–237. https://doi.org/10.1093/oxfordjournals.afraf.a094656

9. Davis D.R., Paterson D.B., Griffiths D.H.C. Antimony in South Africa. Journal of the South African Institute of Mining and Metallurgy. 1986;86(6):173–193. Available at: https://www.saimm.co.za/Journal/v086n06p173.pdf (accessed: 25.01.2025).

10. Tyler R., Tyler N. Stratigraphic and structural controls on gold mineralization in the Pilgrim's Rest goldfield, eastern Transvaal, South Africa. Precambrian Research. 1996;79(1-2):141–169. https://doi.org/10.1016/0301-9268(95)00092-5

11. Fowler A.R.C. Mining at Transvaal gold mining estates, Limited 1872–1967. Journal of the Southern African Institute of Mining and Metallurgy. 1968;68(7):291–335.

12. Tucker R.F., Viljoen R.P., Viljoen M.J. A review of the Witwatersrand basin – the world’s greatest goldfield. Episodes. 2016;39(2):104–133. https://doi.org/10.18814/epiiugs/2016/v39i2/95771

13. Visser W. Politics under conditions of war: the effect of the war measures acts on political struggles within the South African Mine workers’ union, 1939–1947. Scientia Militaria: South African Journal of Military Studies. 2016;44(1):209–223. https://doi.org/10.5787/44-1-1168

14. Guy J., Thabane M. Technology, ethnicity and ideology: basotho miners and shaft‐sinking on the South African gold mines. Journal of Southern African Studies. 1988;14(2):257–278. https://doi.org/10.1080/03057078808708173

15. Cohen R. Labour in the South African Gold Mines, 1911–1969, by F. Wilson. Canadian Journal of African Studies / Revue Canadienne des Études Africaines. 1974;8(2):421–422. https://doi.org/10.2307/483778

16. Haitham Kanam O., Obaid Ahmed M. A review on underground mine ventilation system. Journal of Mines, Metals and Fuels. 2021;69(2):62–70. https://doi.org/10.18311/jmmf/2021/27334

17. Зайцев А.В., Левин Л.Ю., Паршаков О.С. Особенности проектирования вентиляции и кондиционирования воздуха глубоких рудников. Горный журнал. 2023;(11):57–63. https://doi.org/10.17580/gzh.2023.11.09 Zaitsev A.V., Levin L.Yu., Parshakov O.S. Features of ventilation and air conditioning design in deep mines. Gornyi Zhurnal. 2023;(11):57–63. (In Russ.) https://doi.org/10.17580/gzh.2023.11.09

18. Bullard E.C. Heat flow in South Africa. Proceedings of the Royal Society A: Mathematical, Physical and Engineering Sciences. 1939;173(955):474–502. https://doi.org/10.1098/rspa.1939.0159

19. Demissie F. In the shadow of the gold mines: Migrancy and mine housing in South Africa. Housing Studies. 1998;13(4):445– 469. https://doi.org/10.1080/02673039883218