Алексей Викторович Марфицин, генеральный директор ООО «Флотент Кемикалс Рус»: мы решаем проблемы наших клиентов.
ООО «Флотент Кемикалс Рус» работает на рынке с 2016 года. Компания специализируется на подборе, разработке и поставке для клиентов высококачественных реагентов для водоподготовки, очистки сточных вод, металлургии, реагентов для горнодобывающей промышленности (редкоземельные и драгоценные металлы), обогащения угля и многого другого. В России более 200 обогатительных фабрик, которые перерабатывают 1 млрд тонн руды ежегодно. 40-45% этого объема обогащают методом флотации. Мы попросили генерального директора Алексея Викторовича Марфицина рассказать о работе компании для горнорудной промышленности.
– Офисы и производство компании находятся в России, США, Китае, есть офис и склад в Узбекистане. Сразу возникает вопрос: компания международная?
– Хочу сразу подчеркнуть: у нас российская компания. Мы стремимся к 100%-й локализации в России. Да, у нас есть производство в США, где мы производим ксантогенаты, но это 3% нашей продукции. В Китае под нашим техническим контролем производятся сульфидизаторы, флокулянты, коагулянты и реагенты выщелачивания, которые мы там разрабатываем совместно с китайским институтом и которые по экологическим нормам могут заменить цианид натрия. Но всё производство реагентов в других странах, США и Китае – это разработки наших российских сотрудников и полный технологический контроль производства тоже осуществляется нашими российскими сотрудниками. Остальное, что представлено нами для флотации золота и цветных металлов (а это более 70% наших реагентов): вторичные собиратели и дитиофосфаты, депрессоры углерода, депрессоры пустых пород, талька, пирита и пирротита – производится нами в России, в Волгоградской области. Пять лет назад компанией был сделан упор на разработку и внедрение современных конкурентых и высокомаржинальных продуктов. В России становится выгодно их производить. Душа лежит возродить прозводство флотореагентов для российского рынка.
– После ухода с нашего рынка иностранных производителей каких химических реагентов особенно не хватает, а какие уже производятся в России?
– Как нет универсальной таблетки от определенной болезни, так нет и универсальных реагентов. На разных месторождениях разные проблемы и нужны разные реагенты для их решения. В России сейчас не хватает сырья для производства реагентов. В 90-е годы закрылись химические заводы 2-го и 3-го передела. Закупать сырье приходится в Китае, а ему, естественно, выгоднее продавать нам не сырье, а готовые реагенты. Поэтому мы и открыли производство в Китае. Нам проще было бы производить дома, но логистика съедает большую часть прибыли.
Что касается санкций, приведу вам пример из нашего опыта. Компания «Полиметалл» всегда берет сложные месторождения и производит извлечение с помощью флотации. На фабрике компании встала задача депрессировать уголь. «Полиметалл» начинал работать с нами постепенно: сначала мы поставляли 20% реагентов от общего объема с зарубежными производителями, потом 30%, 40%, 50% … И когда мы, наконец, стали единственным поставщиком, грянули санкции. И я тогда воскликнул: «Ну почему санкции не объявили раньше!» В рамках конкуренции с иностранными производителями мы научились делать качественный продукт. И делаем! Какие-то зарубежные компании могут вернуться, могут появиться новые продукты, мы должны быть всегда на шаг впереди.
–Насколько вы сейчас закрываете потребности рынка реагентов?
– Если брать рынок России и СНГ, то процентов на 10. Сейчас очень мало зарубежных компаний, в основном китайские. Китайцы – молодцы, они опережают многие мировые компании, но нет того качества, к которому мы привыкли с советских времен. В советские и первые постсоветские годы наша химическая промышленность производила 95% необходимых флотационных реагентов. Потом российские производители стали терять свои позиции из-за дефицита отечественного химического сырья. Сейчас мы зависим от поставок химического сырья из Китая. В этой ситуации очень сложно выиграть в конкурентной борьбе с китайцами. Выигрываем, только производя более качественные и более работоспособные продукты. Они не вкладывают душу в те продукты, которые разрабатывают. Мы это делаем.
— На экспорт что-то производите?
— Мы работаем с Казахстаном, Киргизией, в планах сейчас возобновить работу с Узбекистаном.
– В одном из интервью Вы говорили, что планируете построить завод по производству ксантогенатов в Узбекистане. Началось строительство?
– Идея строительства завода в Узбекистане зародилась у нас давно, но актуальность ее уменьшалась с каждым годом. Увеличились поставки ксантогегатов из Китая, и качество их становится все выше. У нас уже есть заводы по производству данных реагентов в США (ксантогенаты калия и натрия высшего сорта) и в Китае (ксантогенаты натрия первого сорта). Но здесь нужно иметь в виду, что в Китае ни одна компания не выпускает ксантогенаты калия. Зачастую натриевые реагенты поставляют под видом калиевых. Многие горнодобывающие компании заявляют на тендер калиевый ксантогенат, а покупают натриевый. Наша компания принципиально не участвует в таких тендерах. Если бы в техзадании сразу прописывался натриевый ксантогенат, то все поставщики были бы в равных условиях.
Мы посчитали нерациональным вступать в неравную борьбу с Китаем, а решили сосредоточиться на разработке нового продукта, чрезвычайно востребованного для производства редкоземельных металлов.
– А в России у вас есть конкуренты?
– Не по всем продуктам. У нас есть несколько направлений работы: собиратели, вспениватели, вторичные собиратели, различные модификаторы. Например, у нас есть конкуренты по первичным собирателям. Но такой компании, как наша, которая предлагала бы весь спектр флотационных реагентов, в России нет. Большой упор у нас был сделан на депрессоры пустой породы, депрессоры углерода, депрессоры пирита и пирротина. По этим реагентам никто нас обогнать не может. Даже если конкуренты производят аналоги, качество их не дотягивает. Клиенты это видят. Есть компании, которые работают с нами уже много лет: «ПОЛЮС», «Полиметалл», «Казахмыс». И я надеюсь, что мы будем и дальше поставлять им высококачественные реагенты по их запросам. Новые продукты, которые мы сейчас готовим, вообще не имеют аналогов в мире.
На рынке реагентов в России политики вытеснения нет, пока. Где-то мы даже сотрудничаем с другими компаниями-производителями. Но, конечно, бдительно следим за успехами друг друга. Мы все развиваемся, и это идет только на пользу потребителям.
– Ваша компания выступает спонсором большого количества ключевых для отрасли мероприятий: выставок MiningWorld Russia, СТТ EХPO, форумов Горнорудная промышленность России и СНГ, Золото России и СНГ, Цветные металлы России и СНГ. Какие из этих мероприятий для Вас наиболее эффективны?
– Наше участие в данных мероприятиях скорее имиджевая история. Но выставки и конгрессы позволяют кратко рассказать о наших разработках, чтобы заинтересовать потенциальных заказчиков. Заявка о намерениях подтверждается тем, что мы выезжаем на предприятия, где реагенты, используемые на других фабриках, могут в принципе не работать. Мы приезжаем с нашими имеющимися реагентами, тестируем их, определяем проблему и можем у себя в лаборатории разработать новые реагенты непосредственно под заказчика. Без работы «в поле» – на производстве заказчика – этого сделать невозможно. Нужна, в первую очередь, работа с технологами.
Преимущество нашей компании в том, что она занимается не только поставкой и продажей реагентов, но и техническими разработками, чтобы помочь клиентам получить прибыль благодаря дополнительному извлечению или решить сложные проблемы, возникающих на их месторождениях.
– Как организована работа Вашей компании?
– Клиент обращается к нам за решением своей проблемы. Если проблема решается стандартными реагентами, которые есть у нас в номенклатуре, мы предлагаем использовать эти реагенты. Если нет, мы разрабатываем реагенты, которые помогли бы эту проблему решить.
У нас выстроена децентрализованная модель. Мы ставим определенные задачи по разработке специалистам-химикам и научным центрам, расположенным как в России, так и зарубежом. Это позволяет нам получить химико-технологические решения. Для испытания и корректировки полученных решений мы используем те площадки, которые предоставляют нам партнеры в горнорудной отрасли. Бывает, что после апробации мы полностью меняем концепцию применения нашего реагента. Затем нужно было найти производственную базу, которая бы позволила нам отмасштабировать полученное решение и запустить в производство. Все происходит зачастую в разных городах. Это длительный и затратный для нас процесс. Обычно разработка и производство нового продукта занимает 2-3 года. Мы хотим сократить срок создания продукта до 1 года, потому что многие наши потребители работают годовыми заявками. В конце года они формируют и отправляют заявку, а на следующий год начинается поставка реагента. За год нам нужно провести большую работу по лабораторным, затем полупромышленным испытаниям, внедрениям, согласованиям документации и пр. Поэтому мы приступили к созданию собственного научно-производственного центра. Работа идет уже год и рассчитана на 5 лет. Химико-технологическая лаборатория готова, мы набираем штат специалистов-химиков. Следующим этапом будет организация производственного участка по масштабированию химико-технологических процессов. Через год-полтора мы приступим к созданию испытательной лаборатории, где мы сможем проводить испытания на образцах руды заказчика. После апробации будем производить необходимые реагенты на наших существующих мощностях или строить новые заводы.
– Кто Ваши сотрудники?
– Большая часть наших кадров – российские молодые химики-исследователи, кандидаты наук, есть и доктора наук. Мы привлекаем профессионалов, которые позволяют нам осуществить полный цикл разработки: микросинтез, лабораторный синтез, полупромышленный, а затем промышленный синтез. Сильная отечественная химическая школа выпускает хороших специалистов, но передовых технических решений, как в иностранных университетах, мы пока не видим. В Германии, например, очень сильная база по синтезу веществ, которые в России мало изучены.
– Ваша компания входит в Ассоциацию «Горнопромышленники России». В мае 2025 г. при Высшем Горном Совете была создана экспертная рабочая группа по направлению «Редкоземельные металлы». Вы участвуете в этом проекте?
– Редкоземельные металлы – это стратегическое сырье, «витамины» для нашей промышленности. Этих «витаминов» катастрофически не хватает, поэтому мы сейчас максимально вкладываем наши средства в подготовку нового продукта, который будет применим для редкоземельных металлов, железа, железистых руд, апатит-нефелиновых руд. Мы не входили в состав рабочей группы по редкоземельным металлам, но мы были полноценными участниками: делали доклады, контактировали с месторождениями цветных металлов. У нас ведутся работы совместно с научными институтами, университетами. Мы видим заинтересованность Минпромторга, проектных институтов, исследователей, клиентов в нашем новом продукте.
– О каком продукте идет речь?
– Начну немного издали. В 1970-е годы был открыт класс химических соединений – гидроксаматы. Они применялись в разных отраслях промышленности. Для нужд горнорудной отрасли производился гидроксомат М50. Была сырьевая база для его производства, но ее уничтожили в 1990-е гг. С тех пор постоянно шли запросы на производство гидроксомата от производителей редкоземельных металлов, которые занимались окисленными рудами. В 2019 году мы взялись за эту работу, но только в 2023 году нам удалось найти способ дешевого и доступного синтеза. В Китае тоже производят гидроксамат, но там его производство обходится в 5 раз дороже. Мы конкурентноспособны на этом рынке и хотим использовать эту ситуацию. Мы разработали целую линейку гидроксоматов так сказать «точечного» действия. Одни подходят для окисленных и смешанных руд, другие – для железосодержащих руд (например, для разработок «Металлинвест»), третьи – для выделения редких и редкоземельных металлов. Раньше, да и сейчас, окисленные руды просто выкидывали, а теперь с помощью нашего реагента из них возможно извлечение. Например, в Казахстане есть очень крупное месторождение и фабрика уже практически закончила переработку той сульфидной массы, которая добыта. Окисленную массу никто не перерабатывал – это техногенное месторождение. Его плюсы в том, что руда там уже находится в измельченном виде. 70% затрат обогатительной фабрики– это затраты на электричество для дробления и измельчения. В техногенном месторождении лежит сырье, которое уже готово к выделению ценного компонента. Осталось, ничего не меняя в техническом оснащении предприятия, взять тот реагент, который позволит это сделать. И у нас есть такие реагенты. Мы проводили соответствующие испытания. Главное, чтобы нас услышали. Не все руководители готовы отступить от своих планов и провести необходимые длительные и зачастую затратные для фабрики эксперименты.
. – Вы можете бесплатно предоставить заказчику образцы реагентов для апробации. Насколько часто клиенты используют такую возможность?
– Да, мы предоставляем такую возможность. Но, как показала практика, это не очень эффективно. Обязательно должна быть обратная связь при тестировании образцов на предприятии. Но лучше всего провести совместные испытания, поскольку всегда есть нюансы, которые знают только технологи фабрики и технологи производителя. Никто не знает реагенты лучше производителя.
У разработанного нами нового продукта нет практики использования. Поэтому мы готовы консультировать, выезжать на места и непосредственно все показывать, чтобы клиенты научились им пользоваться. Мы передали образцы нашего продукта в Кольский научный центр и ряд инжиниринговых компаний. Изначально у них ничего не получилось с нашим реагентом. Но они вели с нами консультации 24/7 и научились. Там масса тонкостей как вводить реагент для определенной руды: при каких температурах, уровне pH. Они получили результат, и поняли, что альтернативы нашей разработке нет. Самое главное подобрать ту технологию использования реагента, которая реализуема на фабрике. Это выгодно и нам как производителям, и институту, который разрабатывает и внедряет эту технологию, и потребителю, который будет ее использовать.
– У Вас довольно молодая компания, но Вы уже много добились. Компания регулярно выводит на рынок новые продукты. Из года в год Вашу компанию признают лучшим предприятием оптовой торговли химическими продуктами за весомый вклад в социально-экономическое развитие региона, приоритетность среди предприятий отрасли и превосходную динамику развития. Чем Вы больше всего гордитесь?
– Предмет нашей гордости – это люди. Благодаря нашему коллективу мы достигли таких высоких результатов и не собираемся останавливаться.
Беседовала Наталия Матвиевская
